Ниночка! Я
опять получил от тебя целую кучу — да
ещё больших писем. Вчера № 19 и сегодня
20 и 21. Все целы. Под № 6 я послал Рите, а
№ 7 перевод на 400 сегодня. Оле не писал
— жду от неё. Боюсь что и с поздравлениями-то
опоздаю. Единственное что нам доставляет
много хорошего, ещё более укрепляет
нашу дружбу, напоминает о счастливых
днях прожитых вместе и подарит надежду
на скорое прекрасное будущее — это
письма. Может быть поэтому кажется, что
они не удовлетворяют — мы всё же очень
часто пишем. А ведь письмами мы живём.
Если бы по независящим от нас причинам
надолго прекратилась наша переписка
мы бы много-много заскучали. А 1942г., когда
мы были врозь, но письмами так близко —
показался бы нам очень хорошим временем.
Но мы конечно будем переписываться так
же часто и много до самой нашей встречи.
Они останутся у нас как дневники о
тяжёлой разлуке. Ведь как много они
доставили нам радостей. В дни грусти и
разочарований они охраняли нас на
дальнейшую жизненную борьбу, подавали
надежды на встречу и главным образом
мы очень хорошо знали жизнь друг друга,
мысли и много много другого. А к тому
времени когда мы будем вместе — с каждым
днём мы всё ближе и ближе. При нашей
честной жизни во всех отношениях — мы
будем вознаграждены. Это ты предложила
завоевание нашего счастья честной
жизнью по отношению друг к другу. Можно
ли о чём-нибудь думать ином кроме встречи?
И может ли быть разговор о ревности о
недоверии? Не эти времена. Поэтому
Ниночка и получается что ты напрасно
ищешь в моих письмах каких-либо намёков
на моё недоверие к тебе. Но об этом
как-нибудь после в следующем письме.
Продолжай писать в тех же 4-х угольных
конвертах, мне признаться не нравятся
треугольники. Привет и крепкие поцелуи.
НК. 18.12.1942г.
Ниночка! Получил твоё
письмо от 30.05. Зря ты плохо отзываешься
о своих письмах, так много для меня ты
сообщаешь интересного. Ведь ты убедилась,
что происшедшие изменения — изменили
наши настроения. Судя по твоим письмам
ты тоже считаешь, как будто бы я нахожусь
где-то в далёкой и продолжительной
командировке. Правду говорят, что время
и жизнь (если она улучшается) — лучший
врач. Как хорошо что я не получаю тревожных
писем о твоём здоровье, и ты не ждёшь
какой-нибудь неприятности. Всё Ниночка
не надо лучше: с работой хорошо с квартирой
устроился, как всегда имею время на
чтение газет, книг — записался в
библиотеку. Выходит, что как ни плоха
жизнь, а всё же она хорошая. Ниночка,
твой благоразумный совет не спешить на
свидание с тобой — очень точен. Рано.
Поскольку нам не так уже плохо — поживём
и врозь. Конечно соскучились мы, хочется
встречи, ласки и настоящей жизни.
Воображение встречи заставляет сильнее
биться сердце. Представляя себя в кругу
родной семьи, там, дома, чувствуешь всю
полноту жизни, предел желаний, всё
лучшее, что может дать жизнь. Обидно,
что мы жили, проходили мимо лучшего и
не замечали как хороша была жизнь вместе.
Оказывается всё так просто, чтобы оценить
совместную жизнь, полюбить её, надо
просто пожить подольше врозь. Ты боялась
за мою жизнь, я боялся за твою — нам
обоим угрожало недоброе. А это недоброе
было так близко: Ты тяжело болела, а я
мог уехать к Коле. Но это недоброе прошло
и дай бог чтобы навсегда. Сегодня 11
месяцев со дня моего участия или вернее
моего вступления в новую жизнь. Сегодняшнее
13-е безусловно лучше чем было 11 месяцев
тому назад. Тогда ни на что не было
никакой надежды, всё было так загадочно,
так туманно. Ниночка, я тебе писал, что
я уже совсем отвык от всего спиртного,
как говорят и вкус позабыл. Пива здесь
не бывает, а прочее что-либо покрепче
было только в начале апреля. Я тогда
совсем не имел возможности как материальной
так и гражданских прав. Ничего, я поберегу
себя на старость, как бережём и ласку и
любовь. Всё это ещё нам пригодится и
какое большущее удовольствие мы будем
получать от жизни. Я очень рад что живу
почти сытно, совсем спокойно за себя и
знаю, что хорошая хозяюшка Ниночка и
сама прокормится и детки не будут
обижаться. Сегодня я послал тебе 200 руб
за май месяц почтой. Маловато, но и то
хорошо, буду зарабатывать больше —
больше буду и высылать. Ты пишешь, что
тебе и того что имела некуда расходовать
— главным образом на продукты. Но будущее
впереди, буду здоров увеличится и
заработок. Ведь это первый месяц. И
Москва не сразу строилась. Ниночка, я
тебе всё время говорил, что пиво для
тебя очень полезно. Тебе нужно его
употреблять как лекарство, Лишь бы оно
чаще было. Правда не стоит пить его во
время твоей «болезни», несколько до
этого и после дня 2. А уж вот в конторе-то
вы допускаете такую «нечисть» — не
простительно. По-моему это не положено.
Мы мужчины и то подобного не делаем.
Совсем вы разбаловались гражданочки.
Чего доброго вы и спирт также вместо
кваса будете распивать за работой. Хотя
вы сами себе теперь хозяева — наверное
и милиционеры-то теперь из вашего брата?
Ясно, блат. Позавчера я видел себя во
сне, что меня зачислили в Американскую
армию и уже будто бы я получил какие-то
документы, а мне очень не хотелось и я
досадовал на себя, что как это я мог
«прошибить» и поддался, что меня снова
взяли. В отношении того Ниночка что нам
придётся много кое-чем поделиться при
встрече — это безусловно. Будем
рассказывать, вспоминать и делиться
новостями много-много дней. Здесь почти
каждый день идут дожди. Лес распустился
уже полностью, а травы так всюду много.
Я видел ландыши в руках других. Постараюсь
достать и засушить. А фиалки и мне
попадались, но запах почему-то очень
лёгкий, нежный. Жаль, что не могу тебе
преподнести хорошего букета цветов.
Теперь-то ты была бы особенно рада. Ведь
прошлый год их так много было от меня и
почти надоедали. Привет тебе ребяткам.
Крепко целую Вас. К. 13.06.1942г.
