(Отрывок из
книги Сюзанны С. «Ирина и голые мужчины
в темноте»)
С Эдуардом я познакомилась
не так давно. Первый раз мы встретились
на тусовке в арт-галерее. На фуршете,
который он и спонсировал. Нас представила
друг другу моя подруга, известный в
городе модельер.
- Эдуард, любитель
живописи и хорошей музыки. Владелец
этой галереи и ряда других предприятий.
А это Ирина, моя подруга, директор по
маркетингу известной фирмы. И просто
красивая девушка.
- Полностью с Вами
согласен, Ниночка. Ваша подруга просто
очаровательна, - он изысканно поцеловал
мне руку.
Интересный мужчина.
Невысок, суховат, в возрасте, но веет от
него настоящей силой, властью.
- Присмотрись к нему,
он очень богат, - шепнула подруга.
Эдуард испросил
разрешения мне позвонить. Я дала согласие.
На другой день Эдуард
позвонил и повёл меня в ресторан. Я не
отказала. Как собеседник, как мужчина,
он был очень любезен, с ним интересно
общаться, разговаривать на разные темы.
Эдуард много знал, но не кичился этим.
В его серых глазах читался глубокий ум.
Словом, он оказался приятным человеком.
- Ирина, - сказал он, -
хочу Вас пригласить в один частный клуб.
Место интересное, я бываю там часто.
Соглашайтесь.
Хорошо. Мы пошли и в
клуб.
Внутри клуба, в просторном
холле, нас обыскали. Деликатно, но
тщательно.
- Телефоны, оружие,
наркотики и всякое такое. Этого ничего
нельзя, - пояснил Эдуард. - Охранникам
вход тоже воспрещён. Только члены клуба
и их гости. А Вы, Ирочка, сегодня мой
гость.
Два телохранителя
Эдуарда остались в холле, мы же с моим
спутником прошли внутрь.
Зал клуба был большой
и роскошно обставлен. Посредине стояли
столы, вдоль стен — кожаные диваны.
Играла тихо музыка.
- Ирочка, выбирайте
столик.
- А почему в клубе нет
вывески? - спросила я.
- Это частный клуб,
закрытый. Люди приходят сюда отдохнуть
от дел, развлечься. И чтобы им никто не
мешал. Здесь у нас всех не имена, а
псевдонимы. В клубе я не Эдуард, а Виконт.
А кем будете Вы, Ирочка?
- Это обязательно?
- Ну, так тут принято.
- Хорошо, я буду Дина.
- Дина? Замечательно.
Давайте, Дина, сделаем заказ. Я кухню
здешнюю знаю хорошо, поэтому если Вы на
меня положитесь, то вкусный обед я
обещаю.
Обед действительно
оказался очень приличным.
Мы чинно вкушали
великолепные яства (другими словами
это не назовёшь). Люди за другими столиками
также кушали, выпивали, разговаривали.
Некоторые пары танцевали. Кто-то сидел
с бокалами на диванах.
- Этот клуб, Дина, не
совсем обычный.
- Я уже поняла.
- Вы ещё не всё знаете.
Помещение клуба состоит из двух основных
залов. Этот зал белый, а другой называется
розовым. Здесь, Вы видите, всё оформлено
в белых тонах. Это как бы зал официальный,
торжественный. Розовый зал — зал... как
Вам сказать, место для неофициальных
встреч. Он с сексуальным уклоном.
- Сексуальным?
- Да. Если вы хотите, то
мы можем туда сходить, посмотреть. Нас
с Вами это ни к чему не обяжет.
- Интересно.
- Там, Дина, в том зале,
можно заниматься любовью.
- Как? При всех, в
открытую?
- Да. Некоторые ходят
туда, чтобы только смотреть. Хотите,
пойдёмте, посмотрим. Мы же взрослые
люди.
Шампанское уже слегка
ударило мне в голову. И мы пошли...
(Здесь мы
прервёмся, позади 1-я часть книги Сюзанны
С. «Ирина и голые мужчины в темноте»)
(Отрывок из
книги «Мои петиции» Александра Невзорова)
Стадион или 40000 новых
квартир? Стадион или 80 новых детских
садов? Стадион или 40 новых школ? Я считаю,
что Санкт-Петербургу нужнее новые школы,
новые детские сады, новые дороги и новое
жильё. Но так, видимо, в городе считаю
только я один. Потому что стадион всё
ещё строится, а городская очередь на
жилье длиной более 37 лет движется только
в одном направлении — на кладбище. Я
предлагаю построить в пригороде
Санкт-Петербурга отдельное кладбище
для городских очередников на жилье. Так
будет удобно в плане учета, отчета и
упростит ведение документации.
В Санкт-Петербурге
совершенно не продвигается очередь на
жилье. В 2014, 2015 и 2016 годах жилье (квартиры)
предоставлялись (если предоставлялись)
только тем, кто встал на городскую
очередь до 1980 года, то есть, 37 лет назад.
Я являюсь официальным БОМЖем с 2008 года,
т. е. не имею никакого жилья и никакой
регистрации. Живу фактически на улице
уже десятый год. И еще ждать, получается,
37 лет, всего я без жилья буду более 47
лет. А ведь статья Конституции Российской
Федерации № 40, которую никто не отменял,
гарантирует каждому гражданину страны
право на жилище (малоимущим оно
предоставляется бесплатно). А разве
Право может быть растянуто на 47 лет?
Почему, господин Губернатор, Вы нарушаете
Конституцию? А ведь Конституция — это
основной закон России, он главнее всех
других законов. Не для того мы ее
принимали, чтобы кто-то потом ее нарушал.
Нарушаешь Конституцию — к ответу и в
отставку!
Мне могут возразить,
мол, денег в бюджете города на строительство
жилья очередникам нет. Но это уже не моя
забота, где взять деньги. При составлении
бюджета Санкт-Петербурга моего мнения
не спрашивают. Как и мнения других
горожан.
На мои средства, средства
бюджета города Санкт-Петербурга, строится
пресловутый стадион «Зенит-Арена». Я
против его строительства на деньги
города. Уже сейчас в стадион вложено 40
млрд рублей. Это (при расчете себестоимости
строительства одной новой квартиры в
1 млн рублей) 40000 новых квартир. Вдумайтесь
в эту цифру — 40 тысяч квартир! Это почти
целый административный район с населением
в 100 тысяч жителей. А если посмотреть
другие расходный статьи бюджета
Санкт-Петербурга? Уверен, там есть
возможность подсократить некоторые
статьи. И в течение года обеспечить всех
нуждающихся горожан жильем отличного
качества.
Мне не нравится закулисная
передача Исакия церкви. Мне не нравятся
разговоры, ходившие после свадьбы сына
губернатора. Мне не нравятся пособия и
пенсии в Санкт-Петербурге. Мне не нравится
отключение летом горячей воды. Мне не
нравится, что автомобили в городе
паркуются на тротуарах и газонах. А тебе
все нравится в Питере?
Кто в городе нашем
хозяин? Ты, его житель, я, живу тут всю
жизнь и уже 40 лет плачу все налоги или
какой-то пришлый варяг, которого поставили
неизвестно за что распоряжаться нашими
с тобой деньгами? Кто сейчас у нас
губернатором? Не всякий и вспомнит его
фамилию. Я помню Собчака, я за него
голосовал. Я помню Яковлева Володю, я
тогда голосовал против. А этого как
фамилия? Солдатенко, Литвиненко,
Полтавченко? А ведь он даже не петербуржец
(ленинградец). Руководил здесь полицией
налоговой. Широкое поле для маневра. И
сколько он еще будет тратить твои и мои
деньги? Столько, сколько сочтет нужным
он сам и его покровитель. А мы с тобой
будем смотреть. Смотреть на то, что нам
соизволят показать. Если соизволят. Так
зачем нам такой губернатор? Прочь его!
Что, в Петербурге мало своих, честных
людей? Которые серьезно займутся жилищным
вопросом и ликвидируют позорную очередь
длинной в 37 лет.
Может быть у тебя с
жильем все хорошо и поэтому ты не
подписываешь эту Петицию? Но разве ты
не хочешь, чтобы Наш город был чище,
удобнее, безопаснее? Подписывай!
Губернатора - в отставку!
Пусть следующий губернатор
Санкт-Петербурга имеет мандат доверия
от его жителей.
(продолжение,
начало см. в предыдущих публикациях)
...Моя бабушка, мама
папы, Невзорова Мария Марковна, в
девичестве Иванова, жила в Ленинграде.
И поэтому каждое лето я отдыхал здесь,
на даче, которую снимали бабушка и
дедушка. Дача была в Васкелово, чудесное
место. Река, озеро, лес, рыбалка, грибы,
разные игры... Каждой весной я с радостью
ехал в Ленинград, обратно в конце лета
в Караганду возвращался с неохотой.
К семи годам я уже умел
плавать. Мы с товарищем, Андрюшей
Кудрявцевым заходили по шею в воду и
плыли к берегу. Плыли под водой,
рассматривая по ходу движения разные
камушки, листочки и тому подобное. С тех
пор появилась у меня страсть к подводному
плаванию. Школьником я вёл специальный
альбом, куда вклеивал вырезки из газет
и журналов про дайвинг (тогда такого
слова ещё не было). Рисовал и сам картинки,
как люди плавают, исследуют подводный
мир. Но до сих пор мечта моя так и не
исполнилась. У меня нет гидрокостюма,
нет подводного ружья. Да и любовь к воде
с возрастом охладевает...
В третьем классе
родители отдали меня в секцию плаванья.
Бассейн в Караганде находился недалеко
от нашего дома. Жили мы тогда на проспекте
Кирова, сейчас не знаю, как он называется,
наверняка как-нибудь не так. Советский
проспект теперь называется Бухар-Жырау
(для справки).
Сначала у меня был один
тренер, потом другой. Занятия проходили
всё интенсивнее. Я сдал на разряд, стал
участвовать в соревнованиях. Помню свой
первый старт...
Дистанция — 50 метров,
туда и обратно. Стиль — вольный, то есть,
кроль. Стою в ряду юных спортсменов, жду
вызова на старт по громкой связи.
Неожиданно возникает в животе позыв.
Позыв к стулу. Сильно, резко. Что делать?
Бежать обратно в душевую? Но ведь сейчас
вызовут. А если я обделаюсь в бассейне?
А на трибуне — родители, вон они мне
машут. Ни жив, ни мёртв подхожу к тумбочке.
Старт! Гребу изо всех сил. Нас всего
пятеро, пять дорожек. Кто придёт первым?
Прихожу вторым. Но и это не плохо. Лучшее
личное время. Вылезаю из бассейна. А как
же живот? Всё прошло. Так же неожиданно
закончилось, как и началось.
Плавание пришлось
оставить. Начало ухудшаться зрение,
близорукость. Врач сказал, что виной
тому может быть хлорка. Хлорка из воды
бассейна. Я, конечно, не доктор, но
утверждение о том, что близорукость
возникает от воды с хлоркой, кажется
мне натянутым.
Забавный случай
произошёл со мной, когда я уже учился в
институте, в ЛИИЖТе. На уроках физкультуры
я ходил на плавание. Купались мы в
бассейне «Локомотив» на Константина
Заслонова. Занимался я без очков, без
очков для плавания (тогда их ещё, наверное,
вообще не было). Обычные очки в бассейне
тоже не оденешь. А зрение у меня почти
всю жизнь было минус три. Так вот, выхожу
я из воды, иду в душ. Захожу в душевую,
продвигаюсь вглубь. Слева и справа
открытые кабинки, в них моются люди.
Что-то здесь мне показалось необычным.
Что именно — я сразу не понял. Раздался
очень громкий, режущий уши визгливый
крик. Женский! Крик напрочь рвал барабанные
перепонки. Оказывается, я зашёл в женскую
душевую. Пулей вылетел я оттуда. И зачем
было так кричать? Боялись, что я их всех
изнасилую?..
(Здесь
ненадолго прервёмся, впереди следующие
части книги Александра Невзорова
«Большая Автобиография»)